1 марта
1945 года, четверг Вчера Военное положение.
В Венгрии никаких особых событий. В
Словакии отбито несколько ожесточенных атак противника у Альтзоля [Зволена]. Во
всем силезском секторе до района южнее Бреслау [Вроцлава] никаких значительных
боев. У Шварцвассера путем атаки ликвидирован вражеский выступ. Несколько
вражеских атак между Штреленом и Гёрлицем отбито, за исключением вклинения у
Лаубана. Противнику удалось вклиниться в нашу оборону на северной окраине
Лаубана. Очень ожесточенными были также атаки противника у Гольдберга, но ни
одна из них не дала результатов. Бои на южной окраине Бреслау продолжаются.
Местные атаки Советов у Форста и Губена не удались. На участке фронта по Одеру
большевики сумели незначительно расширить предмостное укрепление у Лебуса.
Южнее Пирица отражена довольно сильная местная атака противника. В районе меж
Руммельсбургом и Нойштеттином большевикам удалось углубить вклинение. Они взяли
Нойштеттин и продвинулись вдоль железных дорог Нойштеттин-Кольберг и
Нойштеттин-Фалькенбург еще на несколько километров на запад.
Попытка противника продвинуться
через Бублиц в направлении Кёзлина была сорвана. Оставив позади Польнов,
противник смог продвинуться в направлении Шлаве вплоть по Латцига. На этом
участке сводное подразделение одной авиационной базы близ Штольпа, введенное в
бой у Польнова уничтожило 15 фаустпатронами 11 вражеских танков и потеряло при
этом только одного человека. На участке севернее Коница, простирающемся до
Вислы, отбиты многочисленные местные атаки противника, особенно у Хайдероде;
противнику удалось вклиниться лишь севернее Коница. В Восточной Пруссии бои не
были столь жаркими, как в предыдущие дни. Особенно ожесточенными были атаки
севернее Цинтена. Наши обороняющиеся части и вчера снова полностью отразили
атаки противника. В Курляндии ожесточенные атаки противника также отбиты.
На Западном фронте англичане и
канадцы, действующие южнее Гоха, несмотря на ожесточенные атаки, смогли лишь
незначительно расширить занимаемую ими местность. Большинство атак отбито. На
фронте наступления американцев противник ввел в бой все свои оперативные
танковые резервы и пытался продвинуться дальше на восток. До сих пор он нигде
не добился оперативной свободы движения и не осуществил прорыва, однако смог
занять не столь уж незначительную территорию. Оставив позади Эркеленц, он
продвинулся вдоль железной дороги в направлении Рейдта, а также вдоль шоссе от
Эркеленца в сторону Мёнхенгладбаха. Бои здесь развертываются примерно в 3-5
километрах западнее и юго-западнее предместий Рейдта. Немецкие части повсюду
оказывают ожесточенное сопротивление противнику и наносят ему большие потери.
Кроме того, все время предпринимаются контратаки. На участке северовосточнее и
восточнее Юлиха противник также смог продвинуться еще дальше. Здесь его
передовые отряды вышли к реке Эрфт и стоят на западном ее берегу. Таким
образом, он находится примерно на полпути между Юлихом и Кёльном. Южнее он
достиг шоссе Дюрен — Кёльн, проникнув в район Блацхейма. На эйфельском фронте
также продолжаются упорные бои. Противник ввел здесь в бой еще одну дивизию,
переброшенную из района Хагенау и замененную там французской дивизией.
Противник явно пытается продвинуться по долине от Битбурга до Витлиха. Севернее
Битбурга ему удалось продвинуться дальше в направлении реки Килль. Двигаясь с
юга, он смог проникнуть в Битбург, а севернее Вельшбиллига пересек шоссе
Битбург — Трир. Южнее Трира, где американцы продвинулись до Церфа, они углубили
свое вклинение до рубежа, непосредственно прилегающего к реке Рувер. Судя по
операциям противника, можно предполагать, что его фланговые силы в районах
южнее Битбурга и севернее Церфа разворачиваются для наступления с целью взять
Трир.
С итальянского фронта не сообщается
ни о каких примечательных боевых действиях.
Операции авиации противника на
востоке были довольно оживленными. Советская сторона ввела в бой в общем
примерно 1200 самолетов, сосредоточив главные силы в районе своего клина в
Померании. Наша авиация действовала также довольно активно и успешно. Снова
было уничтожено множество вражеских танков и штурмовых орудий и нанесены удары
по колоннам войск. У Полангена наши самолеты-штурмовики потопили вражеский
торпедный катер.
На западе активность штурмовой
авиации и двухмоторных бомбардировщиков вследствие неблагоприятных погодных
условий была несколько меньшей, чем обычно.
В пределы рейха под сильным
прикрытием истребителей проникли 1100 американских четырехмоторных
бомбардировщиков для налета на транспортные сооружения в Галле и Лейпциге. Во
второй половине дня 150 английских бомбардировщиков в сопровождении
истребителей совершили налет на транспортные объекты в Дортмунде,
Кастроп-Раукселе и Реклингхаузене. Около 300 английских бомбардировщиков
совершили налет на Майнц. Из Италии прилетели 600 американских четырехмоторных
бомбардировщиков, бомбивших транспортные объекты в районе Аугсбурга. Около 80
машин из этого числа бомбардировщиков совершили локальный налет на Зальцбург.
Поступили сведения, что сбито 20 самолетов. Ночью около 70 «москито» дважды
совершали беспокоящие налеты на Берлин.
Англичане и американцы
распространяют сейчас тревожные для нас сведения о положении на Западном
фронте. Они утверждают, что им удалось осуществить прорыв по всему фронту и что
они — как в особенности подчеркивает Монтгомери — теперь вынуждены запретить
передачу информации, чтобы мы не могли получать сведения, которые могли бы быть
полезными для нас. Американцы особенно хвастаются тем, что они будто бы
находятся в 15 километрах от Кёльна и что им ничего не стоит достичь Рейна.
Разумеется, в течение дня это мнение основательно пересматривается.
Сопротивление, оказываемое нашими войсками, настолько велико, что и вражеская
сторона вынуждена признать, что ни в коем случае нельзя говорить о крахе
немецкого фронта.
К вечеру противник снова сбавил тон.
Главная ставка англичан категорически заявляет, что о прорыве не может быть и
речи. В своей лжи англичане явно зашли слишком далеко: они приняли передовые
рубежи нашей обороны за окончательную линию фронта и натолкнулись на сильнейшее
сопротивление, которое доставляет теперь вражеским дивизиям столько хлопот.
Потери противника огромны. У американцев горы убитых, из чего они больше не
делают тайны в своей прессе. Сюда следует прибавить еще необычайно высокие
потери, которые они несут на острове Иводзима. Короче говоря, в настоящее время
мы находимся на такой стадии ведения войны, когда, нанося противнику удары,
можем заставить его испытывать к нам величайшее уважение. Это, несомненно,
также произведет сильнейшее впечатление на англо-американскую общественность.
Вечером в Лондоне сразу начали
утверждать, что Рундштедт изменил тактику, что он не вступает в бой на
передовых рубежах, а пытается приостановить англичан и американцев на тыловых
рубежах, что может иметь для наступающих войск противника очень серьезные
последствия.
В палате общин идут прения о
Крымской конференции. Несколько депутатов-консерваторов, находящихся в
оппозиции, внесли поправку к проекту резолюции о вотуме доверия правительству.
Эта поправка имеет довольно коварный смысл, если говорить об отношениях между
Англией и ее союзниками. Вокруг нее идет борьба. Правительство Черчилля
отбивается руками и ногами от принятия этой поправки, и оппозиция, естественно,
не осмеливается форсировать ее настолько, чтобы дело дошло до выражения
открытого недоверия правительству. Заместитель лидера лейбористской партии
Гринвуд очень остро выступил в своей речи в ходе прений против того, как на
Крымской конференции поступили с поляками, и в консервативной партии также
очень резко выступают против правительства. Но не подлежит сомнению, что
Черчилль выйдет из этих прений целым и невредимым. Англия слишком слаба, чтобы
позволить себе именно на этой стадии войны правительственный кризис, чреватый
столь далеко идущими последствиями. Она разделит вместе с другими грех и беду
пополам. Она катится вниз, и перед ней и дальше будет стоять большая дилемма.
Критика, которой подвергаются ялтинские решения, исходит главным образом из
кругов тори. Группы тори, образующие внутренний кружок, уже давно заняты тем,
чтобы либо обратить Черчилля на путь истинный, либо добиться его свержения. В
этих кругах говорят о Польше, а подразумевают, конечно же, Германию. Но эта
оппозиция в настоящий момент не имеет для нас существенного значения. По
вышеизложенным причинам она не может сыграть решающую роль.
Большую тревогу вызвало замечание
Черчилля о положении дел в области судоходства. Представитель правительства
заявляет, кроме того, в верхней палате, что союзники никогда не располагали
таким большим количеством судов, как теперь, но что никогда еще они и не
испытывали такой острой нехватки их. Если в этой ситуации развернутся новые
операции наших подводных лодок, то при нынешних обстоятельствах это может иметь
роковые последствия для военного положения англо-американцев.
Иден сообщил узкому кругу депутатов
палаты общин, что в Ялте Черчилль не заключил, как предполагалось, тайных
соглашений. Этот вопрос имеет решающее значение для хода прений в палате общин.
Из американских источников нам
известно, что Петен еще в ноябре 1940 года заключил секретный договор с
Англией, согласно которому Франция в благоприятный момент снова вступит в войну
с Германией. Этот договор готовился за спиной Лаваля. Я считаю это вполне
возможным. Петен провел нас, а Лаваль, вероятно, также знал об этом. Напрасно
оба не выразили желания остаться в Париже после осуществления
англо-американского вторжения. Я полагаю, что им нечего было опасаться сурового
военного суда.
В США сейчас проходят крупные
забастовки, причем они дают себя знать в военной промышленности. Такие факты
стоят теперь на повестке дня как в Англии, так и в Америке. Они симптоматичны
для того глубокого кризиса, который царит в западных вражеских странах.
Известный американский журналист фон
Виганд публикует статью о всемирной большевистской опасности, выдержанную в
духе его последней статьи «2000-й год». Эта статья Виганда, опубликованная во
всех газетах Херста, явилась настоящей сенсацией. В ней настолько полно
отражены наши концепции, что она поистине вызывает изумление. Газеты Херста,
конечно, уже давно настроены антибольшевистски, но тот факт, что они заходят
так далеко при нынешнем военном положении, мне представляется знаменательным.
Во всяком случае, и Рузвельт, если он теперь выступит перед американской
общественностью, натолкнется на сильную оппозицию. В Румынии продолжается
борьба вокруг кабинета Радеску. Большевики, кажется, намерены начисто смести
все старое. Они требуют отставки Радеску и создания, как они говорят,
демократического народного правительства, то есть, другими словами,
большевистского режима Советов. Известный большевистский палач Вышинский прибыл
сейчас в Бухарест. Он поработает здесь на совесть.
К нам поступают теперь бесчисленные
сведения о большевистских зверствах. Они настолько ужасны в своей правдивости,
что дальше ехать некуда. Я намерен довести эти сообщения до сведения
международной общественности. Я сделаю это на приеме представителей внутренней
и зарубежной печати в Берлине, на котором генерал-полковник Гудериан огласит приказ
Жукова советским войскам перед наступлением с плацдарма у Баранова [Баранува].
Этим приказом определено в известной степени направление большевистских
зверств. Хотя я и не предполагаю, что от этого шага можно ожидать
непосредственных политических последствий, но в более отдаленном будущем
воздействие его несомненно.
В полдень у меня была обстоятельная
беседа с генералом Власовым. Генерал Власов в высшей степени интеллигентный и
энергичный русский военачальник; он произвел на меня очень глубокое впечатление.
Сначала мы беседовали об общих связях между русским и немецким народами. Он
считает, что Россия может быть спасена только в том случае, если будет
освобождена от большевистской идеологии и усвоит идеологию вроде той, которую
имеет немецкий народ в виде национал-социализма. Он характеризует Сталина как
человека чрезвычайно хитрого, настоящего иезуита, ни одному слову которого
нельзя верить. У большевизма в русском народе до начала войны было сравнительно
мало сознательных и фанатичных приверженцев. Однако Сталину удалось при нашем
продвижении по советской территории сделать войну против нас священным
патриотическим делом, что имело решающее значение. Власов описывает обстановку
в Москве, сложившуюся в результате угрозы окружения поздней осенью 1940 года.
Все советское руководство уже тогда потеряло голову; лишь Сталин продолжал
упорствовать, хотя и был уже сильно измотан. Положение было примерно таким,
какое мы переживаем в данное время. И у нас ведь есть вождь, требующий любой
ценой оказывать сопротивление и также снова и снова поднимающий на это дело
всех других. Беседа с генералом Власовым подействовала на меня очень ободряюще.
Я узнал из нее, что Советский Союз оказывался в точно таких же критических
положениях, в каком оказались теперь мы, и что из этих критических положений
всегда существует выход, если ты полон решимости и не падаешь духом.
Затем мы обсудили методику нашей
пропаганды в отношении большевизма. Власов подчеркивает — и, по-моему,
правильно, — что большевизм ведет очень ловкую и опасную пропаганду.
Пропаганда вообще самая сильная сторона его политического воздействия. Этим
следует, по его словам, также объяснить то, что большевистский режим особенно
сильно нападает на немецкую пропаганду. Власов считает меня вторым после фюрера
человеком, против которого направлена самая острая и упорная критика
большевистской общественности. В своей пропаганде, направленной на народы
России — в этом я соглашаюсь с Власовым, — мы должны примерно следовать
линии, изложенной Власовым в его известной прокламации. В нашей восточной
политике мы могли бы достичь очень многого, если бы еще в 1941 и 1942 годах
действовали в соответствии с принципами, за которые ратует здесь Власов. Но
требуются очень большие усилия, чтобы исправить наши упущения.
Я уже отметил, что у Власова, как
мне представляется, замечательная голова. Его познания в области большевистской
идеологии и практики могут быть для нас очень полезны. Его сопровождает генерал
Шиленков, игравший в свое время решающую роль в большевистской партии в Москве.
На следующей неделе я снова приму генерала Власова, чтобы обсудить с ним
некоторые практические вопросы нашей пропаганды. Интересны прежде всего
высказывания Власова о внутренних делах большевистской иерархии. По его словам,
Сталин правит в России, пользуясь диктаторскими полномочиями. Он пытается
использовать в своих целях евреев, а евреи пытаются использовать его в своих.
Данному Сталиным слову нельзя никоим образом верить…
Сталин, говорит Власов, очень
коварный, хитрый крестьянин, действующий по принципу, согласно которому цель
оправдывает средства. Как никудышно действует, например, по сравнению с ним
дуче. Он поручает своим газетам заявлять, что фашизм намерен вернуться к
двухпартийной системе. Это еще одна причуда расшатавшейся фашистской интеллектуальности,
которая на этой стадии войны добавляет ко всему прочему отказ от своих
собственных принципов.
Я обсуждаю с Советом обороны Берлина
вопросы обороны столицы. При этом я опираюсь на сведения, сообщенные мне
генералом Власовым. У генерала фон Хауэншильда забирают теперь из Берлина
большую часть войсковых контингентов, в частности школы и отряды курсантов.
Вследствие этого ему повсюду не хватает солдат. Мы должны поэтому провести
второй призыв фольксштурма и, пожалуй, сформировать женские батальоны. Я предлагаю
даже создать подразделения из числа заключенных в тюрьмах и концентрационных
лагерях, отбывающих там наказание за не очень серьезные преступления, и
поставить их под очень строгое командование. Как мне сообщил генерал Власов,
это себя полностью оправдало во время обороны Москвы, участником которой он
был. Тогда Сталин спрашивал его, готов ли он сформировать дивизию из
заключенных. Он ее создал, выговорив себе право амнистировать тех, кто проявит
храбрость в боях. Дивизия заключенных сражалась прекрасно. Почему нельзя было
бы при теперешнем нашем тяжелом положении прибегнуть к такой же мере?
Снова целый день на западную часть
рейха обрушивались бомбовые удары. Воздушные налеты носили в высшей степени
массированный характер. Почти невозможно отделить один налет от другого. Мы
совершенно беззащитны перед лицом этого неистовства врага в ведении воздушной
войны.
Я теперь занят разработкой новой
системы призыва в армию. Применявшиеся до сих пор методы призыва оказались
слишком сложными для нынешней стадии войны. Почта не функционирует, картотеки в
большинстве своем уничтожены — короче говоря, мы должны теперь использовать
более простые процедуры, с тем чтобы высвобождаемые для вермахта люди из числа
годных к военной службе не ждали по четыре-пять недель, пока их переведут в
казармы. И министр финансов граф Крозик направил мне в этой связи очень
поучительное письмо. Он также установил, что в сферах его компетенции
высвобождаемые для вермахта люди из числа годных к военной службе ждут иногда
свыше месяца, пока их призовут.
Далее, я принялся за то, чтобы
основательно пересмотреть положение дел со строительными частями вермахта. Эти
части насчитывают сейчас 250 тысяч человек. Их по крайней мере вдвое больше,
чем нужно. Их функции могут взять на себя фронтовые подразделения Организации
Тодта, что позволит сократить строительные части.
Я очень рад, что газета «Фронт унд
хаймат» [«Фронт и родина»] доставляется теперь фронтовым частям в гораздо
большем количестве. Существовавшие до сих пор транспортные трудности в значительной
мере удалось преодолеть. Мне предлагают выпускать теперь газету три раза в
неделю. Я также считаю это необходимым, но, к сожалению, этому, вероятно,
помешает положение с бумагой. Восстановление моральной стойкости наших войск
имеет теперь решающее значение.
Вечером в 7 часов будут передавать
мою речь по радио. Я еще раз прослушаю ее сам. Дикция и стиль великолепны, и я
льщу себя надеждой, что речь до некоторой степени произведет впечатление, хотя
я и не был в состоянии использовать в качестве аргументов какие-либо конкретные
успехи. Но народ уже довольствуется и тем, что сегодня имеет возможность
послушать по крайней мере часовую хорошую речь. О том, какое впечатление она
произведет в стране, я узнаю подробнее только через несколько дней. Слава Богу,
произносить речь не помешали сколько-нибудь серьезные воздушные помехи, хотя
как раз в конце ее Берлин снова подвергся очередному налету «москито». Несмотря
на это, мне, к счастью, удалось ее закончить.
В вечерней сводке сообщается, что
нашим войскам на западе удалось снова остановить англо-американское
продвижение. Они целый день удерживали свои позиции, хотя это требовало
крайнего напряжения сил. Противник нигде не продвинулся дальше. О прорыве
нашего фронта вообще не может быть и речи. В этот день мы отметили также
громадный успех в деле отражения атак противника. Зарегистрировано очень много
случаев уничтожения танков.
В районе Битбурга, напротив,
сложилось неприятное положение. Однако здесь принимаются контрмеры, которые,
вероятно, принесут нам известное облегчение.
На востоке противник, действующий на
территории Померании, не продвинулся. Мы с обеих сторон ударили по флангам его
передовых частей, так что они должны были остановиться, чтобы не оказаться
отрезанными от своих основных сил. Есть надежда, что создавшееся здесь
несколько критическое положение можно будет выправить. Предпринимались мощные
атаки на фронте всей группы армий «Висла». Но, слава Богу, они отражены. В
остальном не произошло никаких существенных событий, за исключением лишь того,
что в Бреслау противник медленно пиближается теперь к центру и бои ведутся там
с величайшим ожесточением.
Фюрер дал мне указание опубликовать
в немецкой печати подробные рассказы о Пунической войне. Пуническая война
наряду с Семилетней — это тот великий пример, которому мы сейчас можем и должны
следовать. Собственно говоря, она еще больше подходит к нашему положению, чем
Семилетняя война, так как в Пунической войне речь шла более о
всемирно-историческом решении, последствия которого сказывались на протяжении
нескольких столетий. Да и столкновение между Римом и Карфагеном, в точности как
нынешнее из-за Европы, было решено не в ходе одной войны, и то, кто будет
руководить античным миром — Рим или Карфаген, — зависело от храбрости
римского народа и от его руководства.
2
марта 1945 года, пятница Вчера Военное
положение.
На Восточном фронте центр тяжести
боев находился в Восточной Пруссии, где Советы крупнейшими силами снова
предпринимали безуспешные атаки.
В районе Словакии атаки на Альтзоль
стали менее ожесточенными. На силезском фронте противник перегруппировывает
свои силы. Он предпринял силами батальона несколько безуспешных атак между
Штреленом и Гёрлицем. Особенно ожесточенными были бои под Лаубаном. На южной
окраине Бреслау продолжаются тяжелые уличные бои и бои в домах. На фронте вдоль
Нейсе не отмечено никаких особенных боевых действий, если не считать атак на
Губен, где идут бои на северной и восточной окраинах города. На одерском
участке ликвидирован вражеский выступ у Гёрлица. В районе Померании, между
Арнсвальде и Каллисом, Советы крупными силами начали наступление на север.
Одновременно они снова предприняли атаки под Пирицем, которые были отражены.
Между Арнсвальде и Каллисом им удалось осуществить незначительные вклинения.
Здесь речь может идти о более крупном наступлении с целью прорыва, однако
противник, вероятно, намерен лишь сковать наши силы, чтобы помешать нашим мерам
в районе Нойштеттин — Руммельсбург. Вклинение здесь было локализовано
посредством западных и восточных отсечных позиций, да и на север противник не
смог продвинуться. Более подробных сообщений о ходе осуществления принятых нами
мер еще не поступило. Местные атаки, предпринятые противником на участке между
Хайдероде и Вислой, были безуспешными. Натиск противника в Курляндии ослабел.
На Западном фронте в районе южнее
Гоха противник по-прежнему не удается достигнуть успеха. Вклинения были
ликвидированы с помощью контратак наших войск.
Широкое наступление американцев
между Ахеном Кёльном достигло апогея. Противник ввел в бой все имеющиеся в его
распоряжении силы. Наши войска дерутся великолепно; они не только упорно
обороняются, но и на многих участках переходили к успешным контратакам с целью
ликвидировать вклинения противника. За вчерашний день противнику удалось занять
лишь незначительную территорию. Бои развертываются примерно в 12 километрах
западнее и в трех километрах юго-западнее Мёнхенгладбаха, далее примерно в пяти
километрах южнее Рейдта и в трех километрах западнее Гревенбройха. Между
Рейдтом и Гревенбройхом на многочисленных участках предпринимаются контратаки.
Все атаки противника на реке Эрфт потерпели неудачу, причем он понес тяжелые
потери. И здесь также на многочисленных участках предпринимались контратаки
наших войск. На участке восточнее Дюрена противник находится у реки Штеффель, а
южнее Дюрена — примерно в шести километрах северо-западнее и в девяти
километрах западнее Цюльпиха. За вчерашний день на всем фронте наступления
противника было уничтожено около 200 американских танков. На участке по обе
стороны Прюма снова оживились боевые действия. Отражены многочисленные атаки;
предприняты контратаки. Южнее Прюма противнику удалось перейти в нескольких
местах реку Прюм. На битбургском участке противник смог еще немного
продвинуться нескольких местах в направлении реки Килль только в районе между
Битбургом и Вельшбиллигом. И здесь в упорных боях продвижение противника было
остановлено. Частично был отброшен с помощью контратак. Главное направление
атак переместилось здесь на юг, а на участке между реками Саар и Рувер противник
повернул на север, так что теперь более определенно вырисовывается его
намерение взять Трир. Продвигаясь вдоль шоссе Церф — Трир, противник дошел до
Пеллингена.
В Италии продолжаются местные бои в
горах юго-восточнее Болоньи.
На востоке снова отмечаются
оживленные действия авиации противника над Восточной Пруссией. Наша авиация
успешно действовала в районе Бреслау и в районе руммельсбургского вклинения. На
западном театре имели место активные действия штурмовой авиации и истребителей,
причем главные удары наносились в Мюнстерланде и Рейнланд-Вестфалии. Нашими
силами, отражающими налеты штурмовой авиации, было сбито 10 самолетов.
1100 четырехмоторных
бомбардировщиков совершили налет на Кассель и вестфальский район. Не очень
крупное английское авиационное соединение совершило налет на Рурскую область и
на объекты, расположенные в районе Гельзенкирхена и Эссена. Пока еще нет
сведений о том, сколько самолетов было сбито.
Ночные беспокоящие налеты 70
«москито» на Берлин. Примерно 10 «москито» появились над Нюрнбергом и в районе
Мюнхена.
В феврале боевыми силами
военно-морского флота, особенно подводными лодками, потоплено 41 судно общим
водоизмещением 200 480 брутто-регистровых тонн. Кроме того, потоплено 5
эсминцев и 6 кораблей прикрытия. Торпедировано 13 судов водоизмещением 75 900
брутто-регистровых тонн и 3 сторожевых корабля. На кораблях военно-морского
флота за февраль эвакуирована в рейх 651 тысяча беженцев.
В лагере противника несколько более
скептически оценивают теперь возможности и шансы англо-американского
наступления на западе. Прежде всего там крайне удивлены упорным сопротивлением,
оказываемым нашими войсками натиску американцев в районе Мёнхенгладбах — Рейдт.
Говорят о фанатиках-воинах,
превосходящих один другого в храбрости и решительности. И Монтгомери стал
теперь гораздо осторожнее в своих оценках. Несколько дней назад он по своей
старой привычке снова зашел слишком далеко в хвастовстве; теперь должен идти на
попятный, и это для него мучительно.
В палате общин все еще продолжаются
прения о Крымской конференции. Они протекают очень остро. Черчилль сталкивается
со значительным противодействием оппозиции, хотя последняя не может в данное
время активизироваться в политическом отношении. Среди английской
общественности широко распространены опасения, что большевизм возьмет верх.
Однако об этом не осмеливаются говорить открыто, чтобы не огорчить Сталина и
Кремль. Вследствие этого 396 голосами против 25 отклонена также поправка, внесенная
группой консерваторов к резолюции о доверии Черчиллю и затрагивающая в острой
форме польский вопрос. Другими словами, это означает, что свыше 200 депутатов
воздержались от голосования и, вероятно, принадлежат к упомянутой оппозиции, но
не осмеливаются еще выступить открыто. Палата общин снова становится на колени
перед союзниками, как перед американцами, так и в особенности перед Советами.
Раздаются лишь отдельные голоса, как, например, голос одного авторитетного
депутата-консерватора, который открыто заявляет, что на Крымской конференции
Черчилль уготовил Англии политический Дюнкерк и что Европа прямо попадает под
господство большевизма. Как говорилось, такие голоса, к сожалению, единичны, и
в данный момент они не могут еще оказать решающего воздействия на обстановку.
Один депутат-консерватор возвращает свой мандат депутата палаты общин, потому
что не хочет более быть причастным к политике Черчилля и не может ее покрывать.
Но, как говорилось, у нас нет еще оснований возлагать какие-нибудь надежды на такое
развитие событий.
Иден в своем заявлении, продолжавшем
речь Черчилля, старался подавить протестующую оппозицию. Его заявление
выдержано в крайне робких тонах. Он лепечет одно извинение за другим, особенно
в польском вопросе. Он утверждает, что Англия намерена зарезервировать свою
позицию в отношении Люблинского совета и посмотреть, каковы будут его дела.
Заявление Идена — жалкая болтовня, свидетельствующая о бессилии Англии на
нынешней стадии войны, которое порождено исключительно неудачным руководством
войной и военной политикой Черчилля. Несмотря на это, Черчилль получает вотум
доверия, и притом за него подано 403 голоса «за» и ни одного «против». Однако у
меня складывается впечатление, что он одержал пиррову победу, ибо все же 200
депутатов палаты общин не участвовали в голосовании, а решения, принятые в
Ялте, английская общественность, и особенно палата общин, подвергла такой
острой критике, что, как можно предполагать, очень многие депутаты
проголосовали за Черчилля лишь из стремления предотвратить военно-политическую
катастрофу Англии.
Сопротивление, о котором шла речь,
усиливается не только в Лондоне, но и в Вашингтоне. Конгресс США устами
отдельных депутатов дает знать о своих возражениях против ялтинских решений.
При этом постоянно следует подчеркивать, что, хотя говорят только о польском
вопросе, в действительности подразумевают, с одной стороны, большевизм, а с
другой — Германию. Теперь Рузвельту уже напоминают, что и Вильсон проводил
подобную связывавшую Америку военную политику, которая позже была решительно
отвергнута конгрессом. Рузвельту в одном интервью для прессы пришлось робко
признать, что о Японии на Ялтинской конференции вообще не говорили. Я также
считаю это вполне возможным. Сталин, должно быть, не пожелал быть втянутым в
восточноазиатский конфликт. В интервью Рузвельта для прессы содержатся в
скрытой форме дружественные нотки по отношению к нам, но, думаю, они скорее
продиктованы пропагандистскими соображениями, нежели вызваны искренними
побуждениями.
Между тем Кремль грубо нарушает в
Румынии ялтинские решения и пытается проводить там политику свершившихся
фактов. После отставки кабинета Радеску большевики хотят теперь, как они
заявляют в своей прессе, урегулировать положение в кратчайший срок
драконовскими средствами. После подавления, оказанного Советами, избежать
отставки Радеску было невозможно, и теперь нужно подождать, как будет вести
себя король со своей кликой в деле улаживания румынского конфликта. Во всяком
случае, отставка Радеску произвела крайне неприятное впечатление на общественность
Англии и Америки. Даже «Таймс» теряет терпение и резко нападает на политику
Кремля. Я думаю, что «Таймс» еще не раз будет иметь возможность сетовать на
самоуправство Кремля.
Передо мной лежит приказ маршала
Конева советским войскам. Маршал Конев выступает в этом приказе против
грабежей, которыми занимаются советские солдаты на восточных немецких
территориях. В нем приводятся отдельные факты, в точности совпадающие с нашими
данными. Советские солдаты захватывают прежде всего имеющиеся в восточных
немецких областях запасы водки, до бесчувствия напиваются, надевают гражданскую
одежду, шляпу или цилиндр и едут на велосипедах на восток. Конев требует от
командиров принятия строжайших мер против разложения советских войск. Он
указывает также, что поджоги и грабежи могут производиться только по приказу.
Характеристика, которую он дает этим фактам, чрезвычайно интересна. Из нее
видно, что фактически в лице советских солдат мы имеем дело со степными
подонками. Это подтверждают поступившие к нам из восточных областей сведения о
зверствах. Они действительно вызывают ужас. Их невозможно даже воспроизвести в
отдельности. Прежде всего следует упомянуть об ужасных документах, поступивших
из Верхней Силезии. В отдельных деревнях и городах бесчисленным изнасилованиям
подверглись все женщины от десяти до 70 лет. Кажется, что это делается по
приказу сверху, так как в поведении советской солдатни можно усмотреть явную
систему.
Против этого мы развернем теперь
широкую кампанию внутри страны и за границей. Генерал-полковник Гудериан
изъявил готовность зачитать перед представителями нашей и зарубежной печати
известное воззвание маршала Жукова и затем произвести публично допрос ряда
офицеров, возвратившихся к нам из Позена [Познани] и неоднократно видевших
собственными глазами произведенные опустошения и совершенные зверства.
В Испании теперь культивируется
фалангизм. Состоялись похороны нескольких фалангистов, убитых коммунистами.
Испанская печать использует это как повод, чтобы развернуть неприкрытую
антибольшевистскую кампанию. Но за ней, естественно, не кроется ничего
серьезного в политическом отношении. Франко — это явно пуганая ворона. Он очень
пыжится, когда случай представляется ему благоприятным; но когда возможность
ускользает, он снова становится робким и трусливым.
Обергруппенфюрер Штейнер получил от
Гиммлера задание разместить все войсковые соединения, находящиеся на родине, в
тыловых районах на востоке и на западе. Кроме того, он должен сформировать из
прочесанных мною подразделений запасной армии новую, 9-ю армию. Здесь речь идет
о весьма широко задуманном проекте, которому я хочу оказать самую горячую
поддержку. Безобразие, что сейчас еще, например, в Нюрнберге или в Байрейте
находятся части вермахта, проходящие обучение. Будет правильным разместить их в
тыловых районах Бранденбурга и Померании, с тем чтобы они были готовы вступить
в действие, если Советы где-нибудь осуществят прорыв. Я был бы вполне готов
частично или полностью освободить эти области, если в них придется разместить
войска, от гражданского населения, так как наши женщины наверняка покинут
города и села при опасности, что они будут покинуты немецкими войсками и заняты
советскими. Кстати, Штейнер производит на меня прекрасное впечатление. Он
энергичен, целеустремлен и берется за стоящую перед ним задачу с увлечением.
Впрочем, мы хотим разместить наши
подразделения, которые должны пройти подготовку, в районах прифронтового тыла
не только на востоке, но и на западе. Тогда по крайней мере в экстренном случае
мы будем кое-чем располагать. Безумные оргии воздушной войны не знают границ.
Мы совершенно беззащитны. Рейх постепенно превращается в настоящую пустыню.
Ответственность за это должен нести Геринг со своей военной авиацией. Она не в
состоянии как-то проявить себя хотя бы в обороне. Мы уже вынуждены и скоро
будем в еще большей мере вынуждены очень резко сократить наши продовольственные
рационы. Потеря восточных областей ощущается сейчас очень остро. Бакке
совершенно не в состоянии разработать какой бы то ни было перспективный
продовольственный баланс, так как не знает, чем он располагает в данный момент
и чем будет располагать в дальнейшем. Уже очень скоро нам придется снизить на
35-50 процентов выдачу по карточкам важнейших видов продовольствия, а именно
хлеба и жиров. Таким образом, рационы фактически будут ниже сносного
прожиточного минимума. Частично эти сокращения должны быть произведены
немедленно, частично же мы с ними можем еще подождать до 9 апреля. Можно себе
представить, как это подействует на общественность. Даже в случае, если мы
снова вернем себе восточные территории, мы не сможем обойтись без урезывания
рационов. Ко всем прочим страданиям, которые должен терпеть наш народ,
добавится еще и голод. Но, как известно, другого выхода, кроме как пытаться
мужественно продолжать борьбу, не существует.
Впечатление от моей речи по радио
различное. Некоторые представители общественности, естественно, ожидали больше
позитивных моментов, то есть считали, что я смогу дать народу реальные
обещания, а не просто ограничусь выражением надежды на его мужество. К
сожалению, я это сделать не в состоянии. Когда, например, мою речь критикуют за
то, что в ней лишь в туманных выражениях говорилось о воздушной войне, то в
этом виноват не я, а Геринг. Я не преминул бы сказать нечто более позитивное о
нашей военной авиации, если бы авиация была в состоянии предпринять нечто более
позитивное. Впрочем, я полагаю, что речь произведет более глубокое впечатление
только спустя некоторое время. Изложенные в ней аргументы прежде всего
адресованы тем в стране, кто крепок духом. Как только мы снова вселим в них
решимость продолжать войну, они увлекут за собой широкие массы.
Судя по вечерней сводке, положение
снова несколько обострилось. На западе противник вновь предпринял серьезные
атаки. Правда, он бросил в бой все свои резервы, но снова добился заметных
успехов. Он находится сейчас в моем родном городе Рейдте и на окраине
Мёнхенгладбаха. Он ввел в действие танковые силы огромной мощи. Они уже
достигли окраины Гревенбройха и захватили несколько плацдармов на другом берегу
реки Эрфт, на котором мы рассчитывали организовать новую линию нашей обороны.
Противник несет очень тяжелые потери. Но эти потери он сможет пережить, если
будет продвигаться дальше. Достиг он успехов также в районе Прюма и Трира.
Теперь он находится в шести километрах от Трира. Город в ближайшие 24 часа
может при определенных условиях оказаться под угрозой. В этих удручающих
сообщениях радует по крайней мере то, что противнику нигде не удалось прорвать
фронт. Это, пожалуй, главное.
На востоке обозначились два новых
главных направления удара — в районе Цобтена и в Восточной Померании. Что
касается фронта в Восточной Померании, то противнику удалось довольно глубоко
вклиниться в нескольких местах в районе Арнсвальде. Кажется, подтверждается
фюреров тезис, которого я также придерживаюсь, что Советы не намерены сразу
двигаться на Берлин, а предпримут попытку расчленить и отрезать Померанию. У
Нойштеттина противник продвинулся еще дальше на север. Мы пытаемся, правда
незначительными силами, ударить ему во фланг. В Бреслау ведутся ожесточенные
уличные бои. Мы хотим оказать помощь, введя в бой воздушно-десантные войска. я
Восточной Пруссии наши солдаты снова добились небольшого успеха в
оборонительных боях.
Опять целый день налеты на весь
рейх, особенно на Вену, Ульм и Аугсбург. О воздушной войне лучше вообще не
распространяться. Здесь можно лишь сказать вместе с Гамлетом: «Дальнейшее —
молчание!»
Комментариев нет:
Отправить комментарий